17 апреля исполнилось ровно полгода со дня нападения на политехнический колледж в Керчи. Тогда, 17 октября 2018 года, в учебном заведении произошли взрыв и стрельба. По версии Следкома России, атаку на колледж устроил студент 4-го курса, 18-летний Владислав Росляков, который позднее предположительно покончил с собой.
В результате керченской трагедии погиб 21 человек, еще 67 пострадали. Их семьям впоследствии выплатили компенсации. Российские власти расследуют нападение в Керчи по статье «убийство двух и более лиц общеопасным способом». Украинская Прокуратура Автономной Республики Крым квалифицирует происшествие в колледже как террористический акт.
Российский Уполномоченный по правам человека Татьяна Москалькова во время посещения Керчи вскоре после нападения призвала запретить продажу оружия лицам младше 25 лет. Согласно действующему российскому законодательству, минимальный порог для приобретения оружия составляет 18 лет для гладкоствольного оружия и 21 год – для нарезного.
Российский политолог, бывший консультант фонда «Антитеррор» Руслан Мартагов критикует российские власти за отсутствие прогресса в расследовании трагедии.
Это ненормально – бездействие, я бы даже сказал, апатия властей после такого рода происшествия
Руслан Мартагов
– Естественно, это ненормально – бездействие, я бы даже сказал, апатия властей после такого рода происшествия. Ситуация с охраной в этой школе, насколько я могу судить из открытых источников, какая была, такая и осталась, никаких кардинальных мер не принято. Все эти предложения – это предложения бюрократа, который должен просто отчитаться, мол, я отреагировал. Мы в 18 лет призываем человека в армию, посылаем в горячие точки, даем ему оружие, какая может быть продажа с 25 лет? Власть настолько оторвана от реалий, от общества, что пребывает в каких-то космических заблуждениях вместо того, чтобы дельные предложения вносить и претворять в жизнь.
Руслан Мартагов убежден, что подобные проявления агрессии характерны для депрессивных регионов.
Психология окруженного врагами человека, тем более в юном возрасте, оставляет внутри него осадок
Руслан Мартагов
– Сегодня в этой стране (имеется в виду Россия – КР) у молодежи нет никакого будущего. Что будет по окончании этого же колледжа? Безработица, копеечное существование. Чтобы исправлять ситуацию, надо исправлять все общество. Пока этого не произошло, мы будем наблюдать такого рода события, как в Керчи, как маргинализируются сельские школы, городские школы, как появляются молодежные банды. К тому же когда во время становления личности вам предлагают какие-то военизированные игры в «наших» и «не наших», это тоже накладывает отпечаток. Я бы просто запретил в школе эти «Юнармии», потому что можно подумать, что мир находится на грани войны и что завтра на нас уже кто-то нападет. Эта психология окруженного врагами человека, тем более в юном возрасте, естественным образом оставляет внутри него осадок, который в будущем может вылиться во что угодно негативное.
Читайте: Керченская трагедия: действовал ли «стрелок» сам?
Пострадавшие из керченского колледжа проходили лечение в больницах Крыма и соседней России, и одна семья все еще находится в Москве. Юрий Калиниченко, отец серьезно пострадавшей студентки колледжа Натальи, еще в прошлом году рассказывал, что они не сразу получили обещанную компенсацию, потому что его сочли «неблагополучным». В конце концов российские власти перечислили деньги, однако реабилитация Натальи продолжается уже шестой месяц. Она перенесла ампутацию ступни и в общей сложности уже 10 операций на ноге, девушка до сих пор не выходит на улицу, и, по словам отца, ей предстоит еще несколько месяцев реабилитации.
Официальная версия Следственного комитета России заключается в том, что именно 18-летний Владислав Росляков в одиночку совершил вооруженное нападение на колледж, предварительно заложив взрывчатку. Разрешение на оружие он оформил в Росгвардии.
Эксперт по силовым структурам, экс-сотрудник Главного управления СБУ в Киеве Иван Ступак согласен с выводами российских силовиков.
– Российская правоохранительная система заточена на выявление организованных террористических групп радикальной направленности, а против одиночек они не работают. Это самая большая головная боль для всех спецслужб мира, в том числе США и Великобритании. Это один человек, который постоянно живет мыслью о каком-то массовом теракте, не важно по какой причине: личная заинтересованность или просто из ненависти. Он может потихоньку покупать оружие, тренироваться, пристреливаться, искать в интернете компоненты взрывчатых веществ. Нельзя говорить, что это только из-за телевизора или только из-за школы – это все вместе. Предупредить подобные нападения невозможно, но в США есть заранее составленные планы, как действовать. Там на сигнал о стрельбе в школе приедет не одна патрульная машина. У нас и в России такие алгоритмы не развиты.