Очевидно, разгадка вопроса, кто или что провоцирует локальные войны и другие пагубные процессы, зависит от многих факторов. Мы попытаемся определить основные факторы, которые в свою очередь порождают другие. Однако раскусить эту задачу невозможно без краткого изложения событий ХХ века.
С начала ХХ века стало ясно, что стремление к насильственному контролю над остальным миром со стороны одного или нескольких государств чревато катастрофическими последствиями. Еще во время и, тем более, после трагических событий Первой мировой войны и Октябрьской революции в этом признавались даже лидеры великих держав. Тогда же они озвучили отказ от контроля над миром ради усиления мощи собственной страны за счет противоправного ослабления других стран и стали совершать пару шагов в сторону мирного сосуществования на земле. Например, В.Ленин заговорил о самоопределении армян Западной Армении, а правительством Ленина – Совнаркомом – была признана государственная независимость Финляндии “в полном согласии с принципами права наций на самоопределение”, в данном случае, со статусом независимости. Ведь реализация права народа на самоопределение, как со статусом независимости, так и путем добровольного вхождения в состав того или иного государства, один из очевидных принципов, исключающий насильственный контроль одних народов над другими с целью равноправия народов и противоправного процветания одних народов за счет других.
Здесь следует отметить, что некоторые принципы устава ЛН носили несправедливый характер. Например, по сравнению с современной интерпретацией, аналог принципа территориальной целостности государств, согласно уставу ЛН, касался лишь членов ЛН. Такая усеченная трактовка этого принципа, сильно отличается от ныне действующей интерпретации, что открыла неограниченные возможности для развязывания новых войн, гонки вооружений и реализации диаметрально противоположного результата – насильственного контроля над другими. Кстати, современная трактовка принципа территориальной целостности, согласно гл.I ст2 п.4 Устава ООН, гласит: “Все Члены Организации Объединенных Наций воздерживаются в их международных отношениях от угрозы силой или ее применения как против территориальной неприкосновенности или политической независимости любого государства, так и каким-либо другим образом, несовместимым с Целями Объединенных Наций”. Так как ченами ООН являются государства, то отсюда четко видно, что нарушителями этого принципа могут быть только государства, а не самоопределявшийся народ насильствено включенный в чуждого ему образование. Но применение этого принципа касательно непризнанных или не являющихся членами ООН государств вызывали сомнения. Поэтому была принята ст. 1 резолюции №3314 ГА ООН от 14 декабря 1974 г., где агрессией была объявлено и применение вооруженной силы государством против суверенитета, территориальной неприкосновенности или политической независимости другого государства, с указанием, что это касается и тех государств, которые не признаны или не являются членами ООН.
Согласно другому принципу устава ЛН, на государство совершившее акт военной агрессии должны были быть наложены санкции, в основном экономические. Действовала и мера принуждения к миру военным путем. Это означает, что за те или иные противоправные деяния действовал и усеченный принцип международной ответственности государства в современной интерпретации. Ведь ныне под принципом международной ответственности подразумевается введение ответственности за не соблюдение каждого принципа международного права, в том смысле, что международно-противоправное деяние любого субъекта международного права должна повлечь за собой его международную ответственность. Тем не менее, еще во времена ЛН было осознано, что принцип государственного суверенитета позволяет государству, в лице их лидеров, осуществлять любые действия, но лишь такие, которые не противоречат международному праву. Причем, согласно ныне действующему праву государственный суверенитет не позволяет государству осуществлять противоправные деяния и против прав человека и народов на самоопределение. Иначе говоря, ныне усечен принцип государственного суверенитета по сравнению с прежним.